Убежище (СИ) - "Alex O`Timm"

Следующие пару месяцев я напряженно искал выход из создавшейся ситуации. Парней, я похоронил сразу же едва смог запустить резервный генератор. Его работы, судя по запасам дизельного топлива должно было хватить на полгода, поэтому я особенно не заморачивался. А вот парней, нужно было похоронить по-человечески. Правда, для этого пришлось задействовать передвижную компрессорную станцию и долбить общую могилу на троих. На отдельные у меня просто не хватило бы сил. А спускать теля в имеющуюся в городке канализацию, я посчитал кощунством.

Дело в том, что под ногами находится многометровая базальтовая плита, а единственный грунт, который можно назвать землей, имеется только в парниках и оранжереях. Разумеется, можно было соорудить могилы и там. Но мне почему-то подумалось, что так будет неправильно. Рано или поздно здесь могут появиться поселенцы, которые смогут открыть вход, и тогда покой моих товарищей будет потревожен. А городок, хоть и перестраивали, насколько я знаю трижды, но так никто и не додумался соорудить хоть какое-то подобие кладбища, или хотя бы колумбария.

Именно поэтому я и занимался тем чтобы пробить в гранитном основании, хоть какую-то могилу, для своих друзей. Как бы то ни было, а за время работы мы подружились. После того, как могила была готова, я аккуратно опустил в нее тела, прикрыл их сверху шитом и засыпал мелким щебнем, который появился после рытья могилы. Помянув их коньячком, взятым из личных запасов хозяина всего этого бедлама, надеясь, что он не стал бы держать у себя в баре паленый коньяк, я взялся за поиск выхода из этого бомбоубежища.

Единственное, что в итоге было мною обнаружено, так это бетонный колпак, расположенный почти на самой вершине горы. И то, чтобы добраться до него, мне пришлось преодолеть более тысячи ступенек, проложенных по естественным горным полостям, правда слегка облагороженным человеком. В итоге, после того как я добрался до самого верха, обнаружил небольшую смотровую площадку, находящуюся в очередном бетонном бункере, расположенном почти на вершине.

Бункер был снабжен несколькими смотровыми щелями, окнами назвать это не поворачивается язык, множеством стационарных датчиков Гейгера, понатыканных в специально проделанных отверстиях, а после забетонированных. Таким образом, чтобы измерить уровень радиации снаружи, нужно просто подключиться к специальным клеммам, находящимся на стенах, крутнуть ручку генератора, и посмотреть на шкалу считав показания. Все это обнаружилось в инструкции, которая в виде плаката находилась на одной из стен, и тех самых приборов, находящихся в шкафу. Кроме всего вышесказанного здесь имелась довольно толстая даже на мой неискушенный взгляд дверь, ведущая наружу и что-то вроде перископа, похожего на те, что показывают в фильмах о подводных лодках. Протерев окуляры и прильнув к ним своим лицом, кроме заснеженных вершин, расположенных на все триста шестьдесят градусов, я ничего так и не обнаружил.

Дверь, после долгих попыток раскрутить давно заржавевшие затворы, наконец поддалась моим притязаниям, благо, что наверху, на одной из стен, непонятно зачем оказался красный деревянный пожарный щит, с багром, ломом, ржавым топором, совковой лопатой и конусообразным ведром. Ах, да еще имелся кислотный огнетушитель. Последний был насквозь проржавевшим, вытекшим, и под ним красовалась несколько коричневатая горка застывшей на морозе, здесь было ощутимо холодно, жидкости. Что здесь могло гореть, кроме, пожалуй, самого пожарного щита, так и осталось для меня неизвестным. Зато благодаря находящимся на нем инструментам, запоры все-таки поддались, и я сумел отворить дверь, которая, как оказалось вела на довольно просторный балкончик, огражденный металлическими перилами.

Благодаря снятой со щита совковой лопате, я довольно быстро освободил часть балкончика от снега, и подошел к самому краю. Увы, даже имея хоть какие-то навыки альпиниста, далеко не каждый бы решился сигануть отсюда вниз, чтобы добраться до подножия горы. Да и по большому счету вряд ли на это хватило хоть какой-то веревки. К тому же даже сейчас, стоя на достаточно безопасном балкончике, я ощущал, как ветры, царящие здесь пытаются сдуть меня с площадки. Что будет происходить со смельчаком, решившим спуститься вниз на веревке, боюсь даже предположить. Раскачивать и болтать его будет во все стороны, и вниз вполне может долететь хорошо отбитый кусок мяса, годный разве что на котлету. Да и по большому счету, насколько я помнил, до ближайшего поселка отсюда больше двух сотен километров. Ладно на транспорте, а пешком, по заснеженным сопкам, проще представить себя птицей и отправиться в последний полет. Поэтому, докурив свою сигарету, я бросил окурок вниз, проследил за его полетом, пока тот не исчез где-то внизу, после чего развернулся, вошел в бункер, тщательно прикрыл за собой бронированную, судя по всему дверь, и наглухо закрутил все полагающиеся запоры. Чисто на всякий случай. Бежать мне по сути было некуда, а вот опасения прибытия посторонних имелись.

Следующие несколько месяцев я просто жил, радуясь насколько это возможно жизни, и тому, что для меня все складывается вполне удачно. Где-то там наверху, весь мир ополчился против России, подкидывая новое, с каждым разом все более мощное оружие украинцам и вводя их во все новые долги. Я просто не понимал, зачем все это нужно, и кому в итоге придется все это возвращать. И почему-то склонялся к тому, что основным должников, как это было до сих пор выступит именно Россия. Мол страна большая, после войны вон половину Европы восстановили, и ничего, а тут какая-то Украина. Тут некоторые области превосходят вдвое, а то и втрое ее по площади, да и не привыкать.

Учитывая то, что в убежище были заведены все коммуникации, я чувствовал себя просто замечательно. У меня имелся мой личный высокоскоростной спутниковый интернет, я мог в реальном времени отслеживать все новости и общаться со всем миром. Там, наверху, таких возможностей у меня никогда не было. С другой стороны, я прекрасно понимал, что если меня засечет хозяин всего этого хозяйства, то моя жизни сократиться ровно настолько, сколько ему понадобится времени, чтобы добраться до убежища и попасть внутрь. И это меня, очень беспокоило.

Поэтому после некоторых раздумий, я попытался заблокировать входную дверь изнутри. С одной стороны, это начисто отрезало меня от остального мира, с другой давало хоть какую-то гарантию того, что я в итоге умру своей смертью, а не буду закатанным в бетон, или, что там на этот раз придумает хозяин этого городка, когда увидит, что я тут творю. Большого бардака от меня нет, все же я привык к аккуратности, но тем не менее, живу в свое удовольствие, ем его деликатесы и купаюсь в его бассейне, заодно пользуясь всеми благами цивилизации включая интернет и спутниковую связь.

И в один прекрасный момент это произошло. Я как раз только выбрался из бассейна, налил себе чашечку натурального кофе, закурил сигарету, и на экране монитора вдруг загорелся значок вызова. Предвкушая интересную беседу, я устроился поудобнее, чуть приглушил фоновую музыку, звучавшую из колонок, обновил себе чашечку кофе, и вальяжно развалившись в кресле нажал «Enter» принимая вызов.

На экране тут же нарисовалось чуть одутловатая рожа Михаила Иосифовича.

- О! Мишаня! – Радостно воскликнул я, улыбаясь ему до ушей. - Сколько лет, сколько зим?

- Ты, что творишь скотина?

- Я? Ты с кем разговариваешь?

- С тобой придурок! Какого черта ты там раздухарился. Мало того, что жрешь мои продукты, тратишь мои деньги на спутниковый интернет, так еще и решил выкладывать в сеть ролики о своей жизни в городке? Ты знаешь, что с тобой сделают мои парни, когда доберутся до тебя?

- А, ничего, что это именно ты отравил меня и трех моих парней и оставил нас подыхать в подземелье?

- Ты еще докажи это!

- Запросто. Наш разговор записывается и отправляется в Гугл-облако, а оттуда даже твоих денег не хватит его изъять. Но это не важно. Во-первых, я заблокировал изнутри все входы. Да-да, все три и не улыбайся так, у меня было время, чтобы отыскать их, так что считай бункер для тебя потерян, я и сижу-то здесь только потому, что снаружи делать нечего, все идет к тому, что вскоре ты сам на коленях будешь проситься ко мне. Но даже не надейся на прием. Всего того, что здесь есть мне хватит до конца жизни. Сколько бы я не прожил, а вот тебе уготована смерть более интересная.